Несса, как обычно, была по горло занята. Её раздирало на части правдное негадование. Она находилась при дворе достаточно для того, чтобы освоиться, а привычку к обстановке серпентария просто так не растеряешь. Вот почему довольно скоро она обзавелась и подругами, и скрытыми недоброжелательницам. Впрочем, кое-кто из этих милых дамочек то и дело менял лагерь... Несса старалась запомнить их всех. И вот сегодня она планировала наконец успокоить леди Дайру, которая считала, что может переиграть девушку и если не подняться выше неё, то хотя бы сбросить Нессу оттуда, куда та с таким трудом добиралась. Вот какие мысли бродили в хорошенькой головке юной фрейлины, когда какая-то нахалка чуть не сшибла её с ног, да ещё и извинилась!
Несса бросила на девушку беглый взгляд. "Одежда дорогая... При оружии. По делу," - решила она, и тут заметила знак. "Чародейка? Хотела бы я знать, что ей тут надо!" - с любопытством подумала Несса, расплываясь в вежливой улыбке. А как же -  с этими дамочками нужно дружить, а то мало ли... К тому же, мало ли что привело сюда мага! Кажется, Нессе повезло - намечалось что-то гораздо более интересное. "Как же давно здесь не было ничего стоящего!" - подумала она.
- Ничего-ничего, - прощебетала Несса, - что я могу для вас сделать?

Настороженно поведя носом, уж слишком забористо было витающее в помещении амбре, Наум, затратив некоторое время, чтобы, повозившись на неудобном сидении, устроить свои телеса поудобнее, с готовностью поднял стопку, чтобы влить в себя ее содержимое. Как настоящий белорец, король пил одним залпом.
Родимая пошла хорошо, обжигая пищевод драконьим дыханием, так что первые секунды после приема «зелья» его монаршество только беззвучно, по-рыбьи разевал рот, силясь втянуть в хилую грудь немного того перегара, что в закутке алхимика считался воздухом.
- Хороша, - крякнул Наум, когда к нему снова вернулся дар речи. - Ох и хороша, - с удовольствием повторил он, протягивая кружку за добавкой. - Освободить тебя, проходимца, от налогов, что ли? - медленно произнес король, задумчиво щурясь на алхимика. - От тебя одного в этом скопище тунеядцев и бездельников хоть какая-то польза имеется.
- Спорят, спорят, а чего спорят, сами не знают, - горько пожаловался монарх собутыльнику. - что они вообще понимают в государственных делах, даррмоеды. - Последнее слово он произнес именно так, «даррмоеды», зычно раскатывая «р», словно средь его родичей затесался знаменитый немейский лев, который и не львом был вовсе, а очередным чудищем, прорвавшимся из ведьминого круга близ села Немейяны. Случилось это лет полтораста назад, гоняли чудище чуть не всем Ковеном, так что барды до сих пор перепевали старые байки, перевирая всякий на собственный лад. - Устал я что-то... Отпуск взять, что ли...
Нос короля покраснел, а глаз заслезливел, скорбя о тяжелой жизненной доле.

Отредактировано Король Наум (30-01-2012 23:46:10)

А дело, похоже, было и вправду серьёзным. С Нессы моментально слетел образ глупенькой интриганки, да и желания развлекаться поубавилось. Во время расказа девушка неторопливо прогуливала пифию, крепко ухватившую её за локоть, вдоль дворцовой стены. "Что я могу сделать?" - размышляла она, - "во-первых, убедить чародейку, что от Наума толку мало... Но Её Величества Вероники во дворце нету, а значит, это единственный выход. Во-вторых, может, Наума в чём-то убедить смогу. Ох, нелёгкая это работа! Однако если слова пифии могли оказаться правдой, на страну надвигалось нечто крайне плохое. И лучше бы ей тогда оставаться в Винессе... Отбрасывая лишние мысли, фрейлина ускоряла шаг, прокладывая себе и своей спутнице дорогу среди цветных платьев и душных запахов. А заодно и думала, как она всё объяснит Науму... Магичка выглядела вполне разумной, а такие у короля были не в чести.
- Конечно, - отвтетила она не задумываясь. Да и о чём тут было думать? Орки - не та раса, которую Несса хотела бы видеть в Белории. То ли дело эльфы с официальным визитом! Там и рядом потереться можно, вдруг какой красавчик обратит свой царственный взгляд? Они, конечно, огыренно высокородные, но... Несса мотнула головой, надеясь выбросить из неё въевшиеся намертво глупости и сосредоточится на деле.
К счастью, дверь уже была перед глазами. Фрейлина остановилась, жестом показала провидице, что стоило повременить. Из складок платья появилось небольшое зеркальце, и Несса парой движений довела свою внешность до совершенства. На лице появилась профессиональная очаровательная улыбка, голубые ленты кокетливо приоткрыли плечи. В глазах появилось выражение безграничного обожания и восхищения. Девушка решительно постучала в королевские покои.

– Как освободил? Почему не доложили? – несколько опешил раскрасневшийся венценосец, затем от души махнул рукой, отчего Наума тут же повело в сторону, а корону перекосило еще сильнее. – Ладно… Чего уж там… Уклоняйся и дальше – для хорошего человека не жалко! – великодушно позволил король, неверной рукой нащупывая начавшую глупые капризы стопку. – Цыпа-цыпа-цыпа… – попытался он подманить своевольную посуду, но та в руки упрямо даваться не желала. – Кис-кис-кис? – С несколько вопросительной интонацией Наум попробовал более сомнительный вариант, но тот, как и следовало ожидать, не подействовал.
Лучи солнечного света дробились в мутном оконном стекле, чтобы рассыпаться на все цвета радуги. Пылинки кокетливо плясали в воздухе, откровенно радуясь своим новым, красочным нарядам. На его монаршество нахлынуло благодушное умиротворение, которое старый пройдоха, верховный дайн, не замедлил бы обозвать благодатью, но, по счастью, оного поблизости не случилось, и король просто пялился с глупой улыбкой на окружающие его предметы без риска оказаться разведенным на пожертвование матушке нашей церкви…
Мысли в голове путались, слипаясь, словно переваренные макароны, зато речи Вейлиса, напротив, стали ясны и исполнены глубокого, можно сказать, глубинного смысла.
– Да-да, субъективность объективного – это почти как инъективность трансцендентной имманентности… – к несчастью окружающих, королю случилось получить классическое образование, обычно мирно дремавшее непробудным сном где-то на задворках королевской памяти, но под определенное количество алкоголя способное вынырнуть на поверхность с радостной ухмылкой голодного левиафана.
– Неет, она не съехала… – погрозил пальцем подданному Наум. – Она так пердна… пренад… специально положена! Шоб не висла на ушах, так сказать… Кстати, а на кой гхыр я вообще в ней приперся? Свалится еще, опять дворец верх дном поднимать в поисках. Натирает, опять же! Пошли-ка ко мне, положим ее в шкаф для пущей сохранности. Только это… Отраву свою не забудь!
Убедившись, что алхимик следует за ним в обнимку с пузатой бутылью, монарх проследовал несколько зигзагообразным курсом до своих покоев. Но стоило им поднести ко рту очередную порцию божественного напитка, как в дверь постучали.
– Ну, кого еще леший принес? – проворчал Наум и крикнул пьяным голосом: – Заходи, коли по делу!

Отредактировано Король Наум (01-02-2012 11:18:21)

К удивлению Нессы, чаровница быстренько оттёрла её от двери и ввалилась внутрь. Фрейлине ничего не оставалось, кроме как наблюдать за ходом развития событий. А судя по всему, сейчас начнётся комедия... Несса бы даж посмеялась, если бы всё не было так серьёзно.
Девушка верно услышала пьяные нотки в голосе "монарха", а удушливая волна алкогольных паров, выплеснувшаяся в коридор, указывала на то, что Наум недееспособен.
Пифия оказалась бойкой, и с порога попыталась изложить, зачем пришла. Однако стойкости ей явно не хватало... Впрочем, и у Нессы, скользнувшей тенью вслед за девушкой, закружилась голова. Подавив желание поморщиться, фрейлина присела в глубоком ревеансе, оценивая обстановку.
Наум и правда был никаким, и это было бы только на руку, пьянствуй он в гордом одиночестве. Но нет, его наиглупейшество выбрал себе в собутыльники самого ненужного здесь человека - королевского алхимика Вейлиса! Затея казалась обречённой на провал... Однако Несса всё же надеялась, что всё у них получится - у придворного отравителя и у самого глаза были в кучу. Поговаривали, в таком состоянии в нём даже появлялось что-то хорошее. Человечское... Сама фрейлина с ним почти не контактировала - огромными стараниями. А если и приходилось, то ей удавалось уйти раньше, чем терпение Вейлиса иссякнет, что случалось довольно быстро. Кто знает, удастся ли ей это сейчас... Подавив желание бросить юную пифию наедине с двумя ужами, Несса сделала нбольшой шаг вперёд.
- Добого дня, Ваше Величество, здравствуйте, господин Вейлис, - произнесла она с обворожительной улыбкой, - благодарю за позволение отвлечь вас ненадолго от важных дел.
"Только такая дурочка как Милена может выносить такое," - подумала она, сохраняя на лице маску простодушного обожания, - "может, отравить его да на алхимика спихнуть? Дворец разом от двух уродов избавится..." Посетовав на то, что некоторые мечты недостижимы, Несса украдкой бросила взгляд на пифию. Кажется, той было совсем плохо.

Отредактировано Несса (03-02-2012 16:43:16)

Наум, насупившись, наблюдал, как Вейлис усаживает девушку к себе на колени – Его Величество считал всех девиц на территории дворца своей личной собственностью, и посягательство на оную квалифицировал как посягательство на достояние короны. Алкогольное опьянение собственнические инстинкты самодержца отнюдь не ослабило, скорее наоборот. Пришлось заливать недовольство еще одной стопкой. Огонь, на несколько мгновений охвативший пищевод и желудок, несколько отвлек монарха от воинственных планов, заставив потеплеть не только в прямом, но и переносном смысле.
– Музыка… – пренебрежительно обронил Наум в ответ на реплику алхимика. – Напрасная трата времени и казенных денег. Искву… Иксту… Искусство государственного управления – вот где настоящая музыка, поэзия и прочая проза жизни… Эх… – От внезапно нахлынувшей острой жалости к себе король пустил скупую мужскую слезу. - Вот вы, сударыня, задумывались когда-нибудь над тем, каким каторжным трудом поддерживается ваше благополучие? Пашу как краб… то есть раб на галерах, – неожиданно обратился к Нессе Наум, зацепляясь за фрейлину чуточку маслянистым взглядом. Нет, он был искренне привязан к своей нынешней фаворитке, но… для истинно великого короля совершенно необязательно ограничиваться одной! Вон, великие предки и жен меняли, как перчатки, а он, как истинный рыцарь, хранит безупречную верность своей супруге. – Дворец только для вас, изящных легкомысленных бабочек – это сплошные балы и наряды. Разорительное, кстати, занятие – балы. – По мере того как новая порция огненной воды всасывалась в кровь, речь короля становилась все более бессвязной. – Опять этот гад, казначей со своими счетами приходил… Нет денег, нет! – тонко вскрикнул монарх, словно продолжая спор с невидимым собеседником, потом снова перевел взгляд на фрейлину. – Устал…

Несса подавила желание сбежать отсюда куда подальше. Оставаться с этими алкоголиками? Ну нет! Ну да... "Орк-орк-орк. Сиди теперь здесь... За пифией следи. Чтобы беды не вышло!" Несса почувствовала, что ей стало как-то весело.
- Музыка, музыка... Балы! Что может быть прекраснее балов? Кавалеры, рыцари, разнаряженные дамы! - воскликнула она, - но самый прекрасный кавалер - вы, Ваше Величство! Наша гордость, тот, на кого все равняются!
Фрейлина опустилась рядом, в опасной близости от монарха и потянулась к выпивке. Рука девушки дрогнула, когда та поймала взгляд Наума, но Нессу не так-то просто было сбить с пути. Вскоре заветная склянка оказалась у неё. "Ну и воняет от неё! Наверняка мерзкое пойло..." - подумала фрейлина, поднося гадость к губам. Проглотив несколько капель, она огляделась. Теперь её занимал тот же вопрос, что и юную чародейку. Если придётся пить, то надо будет и закусывать. Сия мрачная перспектива Нессу не обрадовала. Скорей хотелось надраться всерьёз, хотя ничем хорошим это точно не закончится. "А ведь всё шло так хорошо! И Вероника, и Милена ко мне благосклонно отнеслись... Нет, об этом думать нельзя. Что на уме, то на языке! А что у меня на уме?" Не обнаружив у себя избытка умных мыслей, Несса усставилась на Наума.
- Но Вы-то, Ваше Величество, мастер управлять государством! Бедный, вы так устаёте, а все ради нас!- воскликнула она тоном "я-в-этом-ничего-не-понимаю-не-то-что-вы".

Опьянение – штука коварная. Бывает, что еще мгновение назад в тебе бурлила энергия, заставляя рваться к звездам и освобождать принцесс, а сейчас ты уже лежишь безжизненной колодой мордой в салате. Конечно, если ты при этом король, а не какой-нибудь оборванец, то салат у тебя будет из икры заморской баклажанной, а не какой-нибудь плебейской осетровой, а вместо рассохшейся от старости деревянной миски чело твое будет возлежать на золотом блюде, но… Признаем честно, приятного во всем этом мало, что для ободранного наемника, что для сиятельнейшего и мудрейшего монарха.
К счастью, сейчас никаких салатов в пределах королевской досягаемости не водилось.
Взбодренный последней мыслью Наум сумел-таки разлепить глаза и с некоторой задумчивостью уставиться взглядом в стену. Кажется, он сумел-таки достичь того состояния… трудно достижимого и еще более трудно выразимого… в котором душа монаршества сливалась с астралом, а в голову приходили самые гениальные мысли и решения. Вспомнить хотя бы идею отобрать рудники у Винессы. Если бы идиоты генералы все не испортили!
Брови величества поползли вверх, чтобы сложиться домиком. Король думал.
- Дамы потом, - махнул рукой он на Вейлиса. – Я должен думать о стране. О народе… Как говорил мой великий предок: «Утром мажу бутерброд, а в уме, как там народ? И икра не лезет в горло и компот не льется в рот!»

"Ладони пахнут сыром? У кого это, интересно?" Нессе немедленно захотелось открутить алкашу голову. Останавливал только его пост. Второй алкоголик, венценосный, тем временем разглагольствовал. Увлёкшись чувствами, Несса хлебнула лишнего и тут же закусила это щедрым даром Вейлиса. "Ещё чуть-чуть, и они станут своими в доску. Нет-нет, нельзя!" Мысли потихоньку начинали выделывать странные коленца, но до настоящего опьянения дело не доходило.
- Вы только представьте - в ваши покои врывается грязная дикая тварь под названием орк... И наше королевство лишается её главного человека, всеми любимого! Народ не выдержит, нет... - с патетическим надрывом подхватила Несса. Даже слёзы на глазах выступили от сдерживаемого смеха. Только пьяному вусмерть королю она могла решиться выдать подобную гхырню. Да-да, фрейлины тоже люди, и тоже с трольими эпитетами неплохо знакомы. Особенно после третьей. Ситуация начала становиться опасной. Впрочем,  есть ещё и алхимик, который в пьяном состоянии вполне себе адекватен.
- Господин Вейлис, ну хоть вы-то подтвердите! - обратила она к нему свои очи. А глазищи у фрейлины были, надо сказать... А какое искреннее выражение в них застыло! Кстати, какое? Наверное, всё же мольбы. "Ну дайте нам денег! Я тогда к себе пойду... Посижу немного и пойду!" Хорошо, что придворный алхимик мысли не умеет читать, по крайней мере, в таком состоянии.

Нестойкость алхимика Наума не занимала. Признаться, его монаршество, будучи и сам в сильнейшем подпитии, выпадение своего любимого собутыльника (во избежание разночтений следует отметить, что ударение надлежит ставить на втором слове, благо Его Величество, при всех его недостатках, предпочитал все же более традиционные способы тем, что ныне входят в такую моду) в астрал просто-напросто не заметил. Не до того было!
Воспоминание о том, что одна из столь нахально обжимаемых алхимиком дам (может, отменить дозволение наглецу не платить налоги, а?) не просто адептка, патриотка, и просто красавица, но и пифия, заставило редкие волосенки на голове его монаршества беспокойно зашевелиться.
Да тут у любого засосало бы под ложечкой. Ладно бы это какая бабка на двое сказала. А тут, понимаешь ли, дипломированный специалист прямым текстом пророчит тебе грядущие пакости!
Нехорошо. Ой, нехорошо.
Малость протрезвев с перепугу, король грозно сдвинул брови. Получилось, правда скорее забавно, чем грозно, но если несведущая в дворцовых тонкостях Риона и могла неосторожно улыбнуться, то у любого мало-мальски бывалого придворного подобная наумова гримаса не вызвала бы ничего, кроме весьма обоснованного беспокойства. Благо привычка плавать в мутных дворцовых водах учила чувствовать неприятности не хуже, чем преподаватели с кафедры прорицателей.
А вот предсказать, что выкинет его монаршество, находясь в таком настроении, не мог ни опыт магистра Брувса, вот уже на протяжении полувека возглавлявшего факультет Ворожей и Пифий, ни гений королевы Вероники.
Поманив пифию пальцем, насупившийся и какой-то нахохлившийся монарх веско, по-монаршьи, произнес:
- Мы тебя слушаем, прорицательница.

Отредактировано Король Наум (15-03-2012 10:00:56)

"Наум собрался... И то хорошо. Вот только куда собрался? Уж не с орками ли врукопашную?"
Несса вспомнила о народном увеселении под названием "Осада замка" и поняла, что погорячилась - Их Монаршеству ничего не угрожало. Признаться, девушка волновалась за пифию. Так волновалась, что даже позволила себе увлечённо слушать её пылкие речи. Судя по королю, у девочки был шанс.
На полседних словах Несса с жаром покивала, стараясь сохранять нетрезвую серьёзность - под стать положению! "Теперь бы не проморгать момент... Не хочу орков во дворце, они мерзкие," - с содроганием подумала она, примериваясь к бутыли. после небольшого глотка мысли сами собой свернули на ремесло пифий, а реальность медленно поплыла, как воск у свечки.
"Что же они там курят, что орков видят? А если я попробую... Я чего увижу? А ничего, потому что... Не пифия я! Так всем и скажу - пусть что хотят со мной, то и делают... Э нет, нельзя так... Молчать надо. Молчать, иначе орки!"
Как назло, желани поболтать назревало всё сильней, и фрейлина доадливо закусила губу, уставившись в потолок. "Неосторрожно-то как!" - подумала она, - "и уй-ти нельзя... Или льзя? Не, король обидится, а его обижать нельзя, никак!"

На лице его монаршества появилось то мучительное выражение, которое появляется, когда мысль не лезет в голову по причине ее, в смысле мысли, избыточности по размеру. Некоторое время маленькие глаза Наума, взгляд которых намертво застрял где-то в области декольте Рионы, не выражал ровным счетом ничего. Со стороны легко могло показаться, что король вот-вот закатит залитые алкоголем по самую бровку глаза и отбудет в тот круг астрала, куда собираются души мертвецки пьяных. Еще легче было испугаться, что все мучения были напрасны, а наутро, точнее, после обеда, когда величество изволит проспаться, все придется начинать наново… На самом деле Наум был вовсе не так пьян, чтобы после страдать провалами в памяти. По наследству от столь же не чуравшихся крепких напитков предков королю досталась удивительно крепкая голова. По отношению к спиртному, разумеется. Так что сейчас он только сморгнул, смешно пошлепал губами и с истинно королевской важностью кивнул:
– Забота о багах… то есть благах поданных – долг монаха… монарха. – В голове его величества осиротело метались обрывки мыслей, но голос звучал почти твердо. Почему-то вдруг вспомнился собственный вещий сон, заставивший принять лицо короля самодовольное выражение. Да, и мы что-то можем! И ведь это безо всякого учения… А если бы батя пустил тогда еще принца постигать науку колдовскую… Грустно вздохнув, монарх попытался поймать почти безнадежно ускользнувшую мысль. Если на границе опять начнутся серьезные неурядицы, легионеры снова примутся вопить о повышении жалования. Расходы, одни расходы… Нет, уж проще починить эту дурацкую стену! Да и колдунье боги неспроста видение послали. Это знак. Пьяный взмах руки, нервно звякнувший колокольчик, и население королевских покоев пополняется угодливо улыбающимся секретарем. – Пиши мою королевскую волю: выделить из казны седства… средства на ремонт окраинных гарнизонов. Контроль за исполнением оставляю за собой. Дата. Подпись. Дай распишусь… Да чего ты копаешься? – Росчерк пера, как ни странно, вполне разборчивый, и секретарь выметается запускать бумагу в карусель государственного делопроизводства. Наум довольно усмехается, снова цепляясь взглядом на декольте прорицательницы.